Тягу к литературной деятельности я ощутил ещё в младших классах. Больше всего мне нравились Дюма, Дефо, Купер и Стивенсон, я считал, что вырасту и начну сочинять остросюжетные историко-приключенческие романы в духе своих кумиров. А пока усидчивости хватало только на первые главы. Ну а потом я стал взрослеть, у меня мало-помалу выработался некоторый опыт, появилась усидчивость, я научился дописывать задуманные тексты до финала — и что-то стало получаться.
«Восток и Запад» — это 16 магических историй (магический квадрат). Приятного чтения!

Tendency for literary activity, I felt more in the younger grades. Most of all I liked Dumas, Defoe, Cooper and Stevenson, I believed that I grow up and start to compose action-packed historical and adventure novels in the spirit of their idols. And perseverance is enough only for the first chapter. And then I began to grow up, I gradually developed a certain experience, there was a lot of thinking, I have learned to build upon texts conceived before the final — and something began to turn.
“East and West” – it is a 16 magic storyes (magic square). Enjoy reading!

Отрывок из произведения «Восток и Запад», 16 магических историй

2. Псоглавые

На рассвете третьего дня Девятой Холодной Недели из южных городских ворот выехал жёлтобородый купец. Купец был не стар и не молод, неразговорчив и беден; одетый в грубый посконный плащ, он отправлялся в дорогу на тощем осле, к седлу которого была приторочена небольшая перемётная сума. Когда городская стража остановила купца, тот покорно сошёл на землю и развязал суму. Поддельный бисер, стеклянные браслеты, лягушкин камень, напёрстки, иглы — вот то, чем торговал купец. И стража пропустила его, ибо им было приказано хватать лишь тех, кто пытался вывезти оружие. Дело в том, что в городе ковали клинки, способные рубить любую броню, так что Великий Герцог вполне справедливо опасался, как бы эти клинки не попали в руки соседних варваров.

Итак, купец беспрепятственно покинул город и направился по едва приметной дороге, ведущей к варварам. Дорогой этой хаживали редко, да и то большею частью люди военные, во время походов, а в мирные годы мало кто отваживался по доброй воле пускаться к варварам.

Варвары на то и варвары, им ничего не свято, они рождаются, живут и умирают не так, как надо. Варвары — дикие, жестокие, бесчестные, коварные. Сколько добрых купцов ограбили они, скольким ни в чём не повинным путникам они выкололи глаза, скольких напоили расплавленным свинцом, со скольких живьём содрали кожу! А всё из-за чего? Из-за того, что подданные Великого Герцога рождаются, живут и умирают не так, как варвары. И бродили по базарам убогие, просили подаяние и рассказывали леденящие душу истории о кровожадных варварах. Нет, с таким соседом в мире жить нельзя! Время от времени Великий Герцог собирал отважное войско и отправлялся по южной дороге жечь варварские города и опустошать варварские нивы. А в мирные годы, которые, кстати, случались нечасто, его верные люди то и дело хватали варварских купцов и выкалывали им глаза, поили их расплавленным свинцом, живьём сдирали с них кожу, а товары грабили и делили между собой поровну.

Так и жили они, то в явной то в тайной вражде, а торговли между ними не было почти никакой.

Однако было известно, что варвары весьма высоко ценили то, чего у них не было, и весьма низко то, чего у них было в достатке. Так, к примеру, они давали любую цену за поддельный бисер, стеклянные браслеты и клинки из тайной стали. Так что уж если кому удавалось отправиться к варварам с нужным товаром, а после вернуться оттуда живым и невредимым, то прибыль, полученная от такой поездки, оказывалась весьма и весьма изрядной. Это было заманчиво; купцы расспрашивали о дороге, о ценах, о нравах, просили совета… но к варварам всё же не ехали. Ибо мало среди них находилось таких, кто ради торговой удачи готов был рискнуть головой. На подобный шаг обычно решались лишь те, кто был чрезмерно алчен или бесстрашен. Жёлтобородый купец был, по всей видимости, из бесстрашных — алчные пускались в дорогу большим караваном, со слугами и охраной; бесстрашные, они же нищие, шли в одиночку.

Отправившись по южной дороге, жёлтобородый два дня ехал по каменистой пустыне. Была зима, по голой равнине мела колючая метель, но землю снег не укрывал. Жёлтобородый кутался в посконный плащ и то и дело понукал осла. Осёл рассерженно ревел и пятился — дорога неровная, копыта сбиты, холка стёрта до крови, а человек и не думает сходить с седла! Да, человек не сходил, ибо знал, что между камнями живёт ядовитый паук ун-си, укус которого смертелен. Лишь ночью, когда ун-си прятался в нору и замирал там до рассвета, человек сходил на землю, собирал горючий известняк и грелся у костра. Временами он засыпал, но сон его был чуток, ибо ночью к путнику могла подкрасться каменная змея, которой не было названия. Единственное, что спасало от змеи — это костёр да жаркая молитва.

На третий день северный ветер понемногу утих, метель успокоилась, и жёлтобородый увидел горы. Казалось, что горы стоят совсем рядом, в какой-нибудь сотне шагов от него. И что это даже не горы, а отвесная стена, возведённая несчётными толпами невольников. Однако прошёл целый день и наступила ночь, прежде чем жёлтобородый достиг подножия первой, ближайшей горы.

Не дожидаясь, а скорее даже опасаясь рассвета, жёлтобородый вступил на горную тропу. Ночь, однако, случилась безоблачная, светила едва ли не полная луна, и потому он был вынужден прятаться в тени скал. Такая предосторожность была отнюдь не лишней, ибо на заснеженных вершинах таились льдины-убийцы. Завидев путника, льдины эти тотчас срывались вниз и увлекали жертву в бездонную пропасть.

Четыре ночи шёл жёлтобородый по горным тропам, четыре дня отсиживался он в тёмных пещерах и слушал, как надрывно воют голодные льдины-убийцы. На пятую ночь, ведя осла на поводу, жёлтобородый спустился долину.

В долине стояло тёплое, жаркое, даже несколько знойное лето. Жёлтобородый шёл по широкой и ровной дороге, с обеих сторон обсаженной фруктовыми деревьями, и с затаённой опаской поглядывая по сторонам. А как же иначе? Ведь в ту ночь он вступил в страну варваров, где каждый мог его оскорбить, ограбить или даже убить.

И тем не менее, лишь занялся рассвет, жёлтобородый поспешил на базар, где назвался уроженцем одной из отдалённых варварских стран, и что он только что вернулся из города, которым правит Великий Герцог… Точнее, он говорил не так, а иначе, даже совсем наоборот. Он говорил, что имел счастье родиться в одной из просвещённых стран, да вот горькая судьба занесла его в варварские земли, которыми правит ненасытное чудовище, именующее себя — вы только представьте! — Великим Герцогом. Его, жёлтобородого, не раз де там пытались ограбить и оболгать, но он, просвещённый, без особого труда расстроил козни варваров. Слушатели согласно кивали головами и спрашивали, а он подробно отвечал о том, какие дикие, жестокие и бесчестные люди обитают по ту сторону гор. Варвары слушали его и радовались тому, что горы неприступны, а пустыня непроходима. И никому из варваров и в голову не приходило, что жёлтобородый мог оказаться одним из тех, кто родился в стране Великого Герцога. Отчего же им предполагать такое? Ведь жёлтобородый в совершенстве владеет варварским наречием и строго соблюдает варварски обычаи и нравы; вот варвары и верили ему и считали его своим. Мало того — они прониклись искренним сочувствием к нему, перенёсшим столько бед и несчастий, и поэтому платили за его товары столько, сколько он просил. Жёлтобородый был доволен. А вечером, проходя мимо крепости, он приметил, какой глубины там ров и какой высоты вал, и сколь крепки стены, и много ли дозорных у ворот. Приметил, но ничего записывать не стал, ибо за подобные записи даже в самой просвещённой державе любопытных сажают на кол. Так прошёл первый день в стране варваров.

На второй день жёлтобородый вновь пришёл на базар. И опять он продавал и покупал товары, делая это с немалою для себя выгодой. Кроме того он не забывал рассказывать о том, будто бы из далёкого далека, из несчастной страны Йоура ползёт на земли Великого Герцога престрашный червь, из ушей которого вылетают огнедышащие драконы; драконы эти в скором времени испепелят и самого Великого Герцога и всех подданных его, однако через неприступные горы, отделяющие тамошние варварские земли от здешних благословенны мест, драконы перелететь не смогут. Варвары слушали жёлтобородого, согласно кивали и в свою очередь рассказывали немало удивительных историй. Так они поведали о том, что где-то за дальним морем есть счастливая страна Вак-Вак; в той стране на высоких и стройных деревьях произрастает кудрявый овощ. Когда этот овощ наливается соком, то падает с дерева и дозревает уже на земле, где он питается полевыми цветами, переползая с места на место. Молоко этого овоща излечивает от шестидесяти шести недугов и тридцати трёх пороков, а из его кудрявой кожуры выделывают золотое руно. Слышал он и ещё более диковинные истории, которым, конечно, не склонен был верить. Лишь однажды за целый день жёлтобородый весь превратился в слух: это когда говорили о том, что амазонки более всего боятся стрел, оперённых павлиньими перьями. Что ж, такое знание вполне может пригодиться в предстоящем походе…

А вечером, проходя мимо крепости, жёлтобородый приметил, что тараном способнее всего будет бить в западные ворота. И там же, у западных ворот, надо будет поставить баллисты и забросать осаждённых летучим огнём.

На третий же день жёлтобородый не стал становиться в ряды для приезжих купцов, а принялся запросто расхаживать по базару и предлагать прохожим свой товар. От торговли вразнос всегда терпится некоторый убыток — купцов без места не очень-то жалуют, — но зато можно намного больше услышать. Так оно и случилось: весь день жёлтобородый продавал и покупал себе в убыток, но зато услышал он куда больше, нежели за оба предыдущих дня вместе взятых. Так, например, он узнал, что не стоит даже и стремиться достигнуть счастливой страны Вак-Вак — на дне океана, омывающего ту благословенную землю, прячутся магнитные горы, которые, притягивая к себе железные гвозди, разваливают корабли на части, и несчастные путники гибнут в бурных волнах. А ещё он узнал, что птицу счастья и бессмертия, именуемую Феникс, нельзя приманивать зёрнами злака иланна — птица Феникс питается лишь запахом яблок.

И ещё много чего таинственного и любопытного узнал в тот день жёлтобородый, однако всё это было не то, чего бы он хотел услышать. Так и ходил он по базару, торговал себе в убыток и совсем уже было отчаялся. Как вдруг до него донеслось…

 

(9 оценок, среднее: 1,67 из 5)

Загрузка...