Я серьезно занимаюсь изучением философии. Меня интересуют вопросы смысла человеческого бытия. Этому я уделяю большую часть своего времени на протяжении последних шести лет.
«Переписка»
Ольга Тарасова разгладила мятый бумажный лист, обмакнула перо в чернила и начала выводить буквы аккуратным каллиграфическим почерком:
«Дорогой Юрий Петрович, я пишу Вам это письмо, сидя в купе пассажирского поезда. Внутри меня кипят эмоции и мне нужно излить их хотя бы на бумагу.
Я девушка сдержанных нравов и совсем не сентиментальная, но Ваш позавчерашний подарок тронул меня до глубины души. Тронул не в самом хорошем смысле.
Сейчас поясню.
В моей жизни было много кавалеров и ухажеров. Мне дарили цветы и водили в кино. Для меня писали стихи и один раз для меня даже спели песню под гитарный аккомпанемент. Песню о моей красоте. Мне было очень приятно.
Но то, что делаете Вы… я никогда такого не встречала. Я даже не могу подобрать нужных слов.
Скажу прямо. Когда Вы в первый раз подарили мне осьминога, я подумала что Вы человек своеобразного чувства юмора и восприняла это мягко, даже изобразила искреннюю радость, чтобы не показаться грубой.
Но когда Вы начали дарить мне осьминогов при каждой встрече, я начала относиться к Вам с опаской.
Зачем Вы это делаете, Юрий Петрович?
Эти стихи и песни про осьминогов, походы в кино на документальные фильмы об обитателях морских глубин…
Поймите меня правильно, я порядочная девушка и у меня нет проблем с самооценкой. Мне смешно даже думать о таком, но неужели Вы думаете, что я осьминог?
Возможно, Вы просто дурачитесь или издеваетесь, но это не сочетается с тем образом порядочного, образованного и серьезного человека, каким Вы предстаете при личном общении.
Поймите, Вы мне очень симпатичны, Юрий Петрович, я пишу это от всего сердца, правда… но Ваш вчерашний подарок, этот гигантский кальмар… я не знаю… этим Вы разрушаете наши отношения.
Все прекрасно, все хорошо, я чувствую, как мы тянемся друг к другу, но вот эта мелочь… это может стать камнем преткновения в нашем дальнейшем общении.
Я буквально кожей ощущаю, как каждый осьминог, которого Вы мне дарите, становится кирпичом в стене, что вырастает между нами.
Я больше так не могу, понимаете?! Я не кальмар! И мне не нравятся кальмары!
Мне нравятся розы, тюльпаны, лилии и орхидеи!
Не осьминоги! Неужели это так сложно понять?!
Кажется, у меня начинается истерика. Мне нужно успокоиться. Я допишу это письмо позже…
* * *
Так, все. Я успокоилась и теперь могу продолжать. Все глаза выплакала.
Пока я рыдала, уже наступил вечер. Сейчас мы едем в тоннеле, и я пишу при свете керосиновой лампы.
Дорогой Юрий Петрович, хочу признаться: я полюбила Вас.
И когда Вы вчера провожали меня, я очень не хотела расставаться. Боль разлуки снедала мое сердце, когда мы стояли вдвоем на пироне.
И этот Ваш прощальный подарок… я еще не распаковала его. Это огромная коробка и я боюсь туда заглядывать.
Мне страшно даже подумать, что Вы положили туда осьминога или очередного гигантского кальмара.
Ехать еще пять ночей в одном помещении с этим существом… я не выдержу, нет, не выдержу.
А ведь я слышала, как что-то шевелилось в этой коробке.
Мне страшно, но мое любопытство и теплые чувства к Вам перебарывают этот страх.
…кажется, я сошла с ума, но все-таки я открою эту коробку».
Ольга Тарасова отложила перо и чернила в сторону и подошла к двухметровой коробке, обернутой в красную подарочную бумагу с белыми полосами.
– Только не кальмар, только не кальмар, только не кальмар… – повторяла про себя шепотом Ольга, пытаясь подавить накатившуюся волну страха.
Ольга решила не медлить и быстрыми движениями содрала упаковку. Под упаковкой лежало письмо с надписью на конверте: «Любимой Ольге от Юрия».
Ольга Тарасова взяла письмо и положила его на стол.
Затем она открыла коробку, заглянула внутрь и увидела, что та набита кишащими осьминогами под завязку.
– Не-е-е-ет! – закричала Ольга и пнула коробку ногой. Коробка порвалась и начала шататься. Ольга поскользнулась и упала на пол между сидениями. Коробка опрокинулась, и двадцать осьминогов вывалились на тело хрупкой девушки.
Ольга потеряла сознание, а когда очнулась через десять минут, начала хохотать в истерическом припадке.
Спустя несколько мгновений она нашла в себе силы приподняться и взять со стола письмо от Юрия Петровича.
Дрожащими руками Ольга Тарасова открыла конверт, достала само письмо, устроилась на лежбище посреди осьминогов и начала читать:
«Дорогая Ольга, надеюсь, это письмо застанет Вас в добром здравии. Последние три дня перед отъездом Вы часто кашляли и чихали, и мне хочется верить, что этот недуг в скором времени оставил Вас.
Хотел воспользоваться этим вынужденным перерывом в наших отношениях и поделиться некоторыми мыслями, касательно одного вопроса, который меня давно волнует.
Перейду сразу к делу. Это касается Вашего пристрастия к осьминогам, кальмарам и подобным им существам.
Помнится, это началось на нашем третьем свидании, когда мы ходили в океанический музей. Вы так заворожено смотрели на изображение анатомической структуры гигантского кальмара и столько вопросов задали экскурсоводу, что я не мог этого не заметить.
Тогда я подумал, что, наверное, Вы бы хотели увидеть живого осьминога. Это было моей ошибкой.
Я подарил Вам его в шутку, но не думал, чем это все обернется.
Вы так обрадовались когда увидели его. Мне кажется, Вы никогда так не смотрели на меня. При взгляде на этого кальмара Ваши глаза так блестели и искрились светом…
Я хотел хотя бы еще раз увидеть этот взгляд.
Тогда я подарил Вам еще одного осьминога, и еще, и еще, и еще… Вы знаете.
Но мне кажется, это заводит наши отношения в тупик.
У меня чувство, что меня эксплуатируют. Я чувствую, что я Вам не нужен. Все что Вам нужно – это осьминоги.
Пока я Вам их дарю, Вы продолжаете встречаться со мной. И это не надуманные голословные обвинения, нет.
Я очень долго наблюдал за Вами и провел много бессонных ночей в тяжелых раздумьях.
Поймите, так дальше продолжаться не может. Это не нормально, Ольга.
Что бы Вы там себе не придумали… ТАК. ЛЮДИ. НЕ ЖИВУТ.
Вы не представляете сколько раз я хотел разорвать отношения, только из-за того, что больше не мог выносить вида щупалец, просачивавшихся сквозь мои пальцы, во время того как я нёс очередного подарочного осьминога на наше свидание.
Ах, Ольга… только сильное чувство к Вам, что пылает в моей груди, не дает мне покончить с этой осьминожьей повинностью.
Я чувствую себя рабом. Кракен любви опутал мое сердце, и теперь я живу в неволе, под гнетом его присосок и щупалец.
Прошу Вас, давайте покончим с этим!
Надеюсь, мой прощальный подарок утолит Ваши чаяния, и мы закроем эту тему раз и навсегда.
С любовью, Ваш Юрий Петрович.
P.S.
Хотел поделиться с Вами мыслями на эту тему, которые вычитал во вчерашней газете «Вечерний Петербург» от 17 августа 1925 года. Мне кажется, это должно нам помочь:
Все мы хотим любить и быть любимыми.
Наши две основные внутренние потребности – это быть абсолютно свободным и в этой свободе полностью отдавать себя кому-то другому, жертвовать собой ради счастья другого живого существа.
Это мы и называем любовью. Когда кто-то становится для нас важнее, чем мы сами.
И часто наша проблема заключается в том, что мы отдаем свое сердце тем, кто этого просто напросто недостоин.
Мы готовы все отдать этой личности, но если эта личность несовершенна, если она не способна по достоинству оценить и принять наш внутренний порыв жертвенности, то в итоге мы будем только страдать.
Мы станем рабами нашей привязанности, и нас будут просто эксплуатировать.
К сожалению, сами по себе мы тоже не можем достойно ответить на чужой любовный порыв. Как бы бережно мы не пытались опекать того, кто влюблен в нас, наш эгоизм всегда сделает свое грязное дело.
В гордыне своей мы топчем сердца тех, кто влюблен в нас. В гордыне своей топчут наши сердца те, кого любим мы.
И нет здесь вариантов решения этой проблемы.
Мы всего лишь несовершенные личности полные недостатков, которые покушаются и претендуют на возвышенные чувства и отношения.
Но есть одна Личность. Совершенная Личность, которая всегда отвечает на нашу любовь к Ней самым идеальным образом. И нет никого достойней любви в этом мире кроме Нее.
Это Бог. Изначальная всепривлекающая Личность, являющаяся средоточием всей красоты, доброты и тепла, которые мы подсознательно ищем и не находим в других.
Лишь только с Ним мы можем построить вечные любовные отношения без страданий и боли.
А до тех пока мы этого не поймем, мы лишь будем мучить себя и других, брыкаясь в путах эгоизма и самозацикленности, что скрепляют наши земные союзы.
Пока мы не полюбим Его, мы не сможем по-настоящему полюбить других. Ведь мы ограничены, а Он безграничен. И лишь чувствуя Его бесконечную любовь к нам, мы сможем, терпеть, прощать, сострадать и жертвовать своими интересами ради других. Только тогда у нас хватит сил, и никак иначе».
Ольга Тарасова дочитала письмо, укуталась в осьминогов и еще долго смотрела, как в окне проплывают деревья в свете закатного Солнца.
Мягкая спокойная улыбка расплылась на её лице. Ольга взяла со стола подстаканник с кружкой холодного чая, сделала пару глотков, погладила кальмаров, что лежали на полу и шепотом произнесла:
«Все у нас будет хорошо, мой Юра… все у нас с тобой будет хорошо».
(9 оценок, среднее: 2,00 из 5)
Загрузка...