Галымжан Хакимов |

Член союза журналистов Казахстана, занимаюсь творчеством 30 лет.

Роман «Летучий Голландец»

отрывок

Вдоль острова Барбадос в южном направлении двигался легкий фрегат FFL «Оклахома». Новейшее судно находилось на дежурном патрулировании в районе активного международного судоходства, где не менее активно промышляли современные пираты.

В первый поход судно вышло под командованием опытного капитана, Энтони Уоллеса. Место старпома занимал старинный друг, с которым они вместе учились в Бостонской военно-морской академии и затем служили в ВМС США почти двадцать лет, командор, Сэмюэль Мейски.

Уоллес мог положиться на старпома, как на самого себя; они не расставались ни на море, ни на суше; тесно дружили семьями. Вот и сейчас они плечом к плечу стояли на капитанском мостике.

Над «Оклахомой» завис антициклон, полный штиль! Температура воздуха +35, воды +30.

Мейски посмотрел на друга.

— Вспомни, Тони, как мы жарились на «Денвере», когда здесь шли лет пять назад!

— Еще бы! Старая посудина раскалилась, как сковородка; не помогали никакие кондиционеры! А вот сейчас у нас особый микроклимат, нет ни жары, ни холода, — сплошной комфорт и безопасность!

— Насчет этого ты прав: «Оклахома» неприступна для атак. Системы наблюдения заранее оповестят о всех угрозах, — тотчас наведут и уничтожат вражеские цели. Даже если что-то пролетит сквозь заградительный огонь, то все равно не преодолеет пояса защиты «Панцирь» в двух кабельтовых от корабля!

В зыбкой дали, как мираж, появилась белая черточка, постепенно принимавшая форму треугольника. Пятнышко росло в размерах, увеличивалось, и превратилось в нарядный пассажирский лайнер.

— Это бразильский «Сан-Мартин» идет к панамскому перешейку, — отметил Уоллес.

«Оклахома» поприветствовала встречных продолжительной сиреной, бразилец отвечал солидным, густым басом.

«Сан-Мартин» не исчез еще из вида, когда Уоллес получил сигнал оперативной службы о нападении на южноафриканский сухогруз «Кейптаун» в десяти милях зюйд-вест. В скупой информации сообщалось, что радист сухогруза успел лишь прохрипеть в эфир «Помогите…», и связь оборвалась.

Уоллес ощутил охотничий азарт: не часто приходилось принимать участие в серьезных операциях, и вот, на новом корабле, представилась возможность отличиться! Сирена «Боевой тревоги» наполнила фрегат экспрессией: по палубам, мосткам и трапам затопали матросы, разбегаясь по своим БЧ!

— Румб — шестьдесят! – скомандовал Уоллес. – На румбе! – прозвучало эхо рулевого.

Ручка телеграфа, звонко тренькнув, переместилась на деление «Самый полный вперед».

Тяжелый форштевень фрегата с шумом взрезал ровную гладь океана. Монитор показывал параметры «Кейптауна»: водоизмещение – 90 тысяч тонн, длина – 200 метров.

— Солидно! – чуть присвистнул Мейски.

Наладить связь с южноафриканским судном по рации и по компьютеру не удавалось.

Примерно через четверть часа на горизонте появился сухогруз, и вскоре был уже прекрасно виден. Он дрейфовал и выглядел безжизненной громадой. Чуть в стороне за ним, примерно, в миле, виднелся старый траулер; Уоллес посмотрел в бинокль.

— Что за калоша?

На траулере будто ощутили интерес к себе,  он развернулся и медленно стал уходить в сторону.

— Наверное, бандиты держат экипаж внутри! – предположил Уоллес. – Мне непонятно, только, почему они не выдвигают своих требований!

Мейски пристально глядел в бинокль, потом убрал его, и снова приложил к глазам.

— Что там такое?

— Где?

— Под ватерлинией!

Уоллес тоже пригляделся, — гладкая поверхность океана у борта «Кейптауна» бурлила, как кипящий чайник! А над судном голубое небо покрывалось непонятным маревом. Дрожащее, как студень, облако темнело на глазах и расползалось в стороны!

На палубе команда «Оклахомы» не отрывала глаз от чудного явления!

— Что это?

— Ну и ну!

— Какого черта!

— Боже правый!

Бесформенное образование приобретало очертания морского судна; расплывчатые контуры заметно становились резче и вдруг из ниоткуда в воздухе возник огромный черный парусник!

Он виделся во всех деталях: со сломанной грот-мачтой, изодранными парусами со свисающими шкотами, большой пробоиной перед вторым шпангоутом. Матросы, замерев от ужаса, смотрели, как бушприт и стаксель парусника разворачивались в их собственную сторону! – небесный странник с неотвратимостью судьбы пикировал на «Оклахому»!

— Силы небесные! – прошептал Уоллес, понимая, что активная защита «Панцирь» почему-то не сработала.

Тень «Летучего голландца» скрыла солнце! уже повеяло смертельным холодом! и … парусник исчез!

Люди, потрясенные увиденным, делились впечатлениями; Уоллес обратился к морякам:

— Ну, как? Пощекотали нервы? Надеюсь, что никто, особенно, не испугался?

Его спокойный тон приободрил команду.

— А что же это было, кэп?

«И я хотел бы это знать!» но, разумеется, он это не сказал.

— Мы видели морской мираж! В такую жаркую погоду испарения воды преломляют световые волны под необычными углами. Становится возможным наблюдать, что происходит за сотни миль отсюда. Возможно, где-нибудь сейчас снимается кино; возможно, кто-то ставит трюковые сцены. Короче говоря! – мы видели мираж, который растворился в воздухе! – капитан развел перед собой руками, изображая пустоту.

— Впервые слышу от тебя такие речи! – удивился Мейски, когда они вернулись в рубку.

— Я тоже их впервые слышу! – ответил Уоллес. – Но ведь требовалось как-то успокаивать людей! – он сделал паузу. – И все же! – что это было?

— Говорят, что с «Летучим голландцем» связана какая-то легенда?

— Да! С ним связывают имя капитана парусника, Ван дер Декена. Однажды, в сильный шторм, он огибал мыс Доброй Надежды, и поклялся Богом, что войдет в бухту Тейбл-Бей или будет проклят! Корабль пошел ко дну, а он, за богохульство, был обречен на вечные скитания по океанам и морям. Увидеть «Летучего голландца» считается плохой приметой: обычно, люди умирают после этого!

— Постой! Недавно по Багамскому телеканалу я уже слышал про этот призрак, — якобы, он погубил большую яхту с экипажем!

— Сказки! Сейчас над нами просто пошутили, — устроили нам лазерное шоу! Эти шутники, наверняка, сидят на сухогрузе. Наша штурмовая группа быстро разберется с ними!

Кейптаун продолжал молчать. «Морские котики» с двух ботов высадились на его палубу. Профессионалы тщательно исследовали судно. Доклад по рации вверг в шок Уоллеса.

— Сэр! Все члены экипажа сухогруза мертвы. Следов борьбы и крови нет.

Террористы здесь не обнаружены. Похоже, — смерть застала всех людей внезапно: они лежат на мостике, на камбузе, в машинном отделении, в каютах и других местах.

— Вот тебе и сказки! – процедил Уоллес и, подняв рацию, скомандовал. – Штурмовой группе немедленно покинуть сухогруз и возвратиться обратно! – потом он повернулся к старпому, — Сэм! Срочно свяжись с ФБР, и запроси на базе поддержку!

***

В кабинет начальника полиции вошел подтянутый мужчина лет тридцати пяти в темном костюме и галстуке.

«Чего он в такую жару вырядился?»  неприязненно подумал Реми Сафуджу.

Полицейский три недели находился в дурном расположении духа. Расследование гибели людей на яхте русского миллиардера двигалось с большим трудом. Эксперты выяснили, что смерть пятидесяти человек произошла от отравления синильной кислотой. Никто не мог сказать, как этот сильнейший яд попал на яхту? Через день на парня, который первым сообщил о происшествии, было совершено покушение на угнанной машине; потом взорвали его автомобиль на оживленной улице; взрыв сопровождался многочисленными жертвами и разрушениями. В городе назревала паника, а у полицейских не было никаких зацепок.

— Томас Эйзенбергер! – представился вошедший, показывая удостоверение агента ФБР.

— Присаживайтесь! – указал на стул хозяин кабинета.

— Меня интересует дело с русским олигархом! – сразу раскрыл карты фэбээровец. Сафуджу обрисовал ему картину.

— Газеты смаковали появление на месте происшествия «Летучего голландца»; я бы хотел видеть ту свидетельницу!

— Боюсь, что это невозможно.

— Почему?

— Здесь произошел теракт; та девушка попала в эпицентр взрыва, — тело не найдено.

По собранным фрагментам тел потребуется экспертиза ДНК, но дело в том, что потерпевшая жила в Канаде, приезжала в гости к тете, — та, кстати, тоже пропала! Сейчас мы ищем и хотим доставить мать той девушки. – Сафуджу закурил. – У нас имеется другой свидетель – пилот «Чероки». Он, правда, после операции, в тяжелом состоянии, но врачи дают хорошие прогнозы.

— Я хотел бы уточнить детали про «Летучего голландца», а парень в интервью сказал, что ничего не видел.

Сафуджу начал раздражаться.

— Вы интересуетесь расследованием или дешевыми сенсациями?

Агент оставил эту колкость без внимания.

— Кто ведет следствие?

— Детективы Томсон и Солано.

— Пригласите их сюда!

Мужчины через несколько минут пришли.

— Прошу внимания! – сказал американец, плотно прикрывая двери кабинета. – Этот разговор не подлежит огласке, — дело контролирует директор ФБР и помощник президента США по национальной безопасности.

Два дня назад в районе Барбадоса при загадочных обстоятельствах погибли люди на борту сухогруза «Кейптаун». В тот момент над судном очевидцы наблюдали появление «Летучего голландца».

Произнесенное агентом ФБР вызвало глубокий шок! Первым начал приходить в себя Сафуджу.

— Я надеюсь, что свидетелям случившегося можно доверять?

— Свидетелями стали члены экипажа военного фрегата США.

— В таком случае не стоит говорить о массовом психозе, — произнес Солано.

Томсон обхватил руками голову.

— А я, дурак, иронизировал над ней! Не дал договорить о том, что она видела!

Гость встал.

— Нам надо срочно выяснить судьбу пропавшей девушки! А вдруг, она жива, и сможет что-то рассказать еще.

Сафуджу вынул из стола листок бумаги.

Она оставила рисунок.

Эйзенбергер с удивлением взял его в руки.

— Ей нравятся боксеры?