С 1993 года занимаюсь музыкально-сочинительской и литературной деятельностью. Автор книги прозы «Monstrum» и двух поэтических сборников. Совместно с композитором Владимиром Грабовским записал альбом электронной музыки.

Рассказ «Пластилиновые боги»

отрывок

…Кольке Пшеничкину хотелось плакать от обиды. Сегодня утром, на книжной этажерке рядом со своей кроватью, он не нашел «командирских» наручных часов с танком на циферблате – подарок от тети Марины. Колька сам выбрал эту модель в магазине — с секундомером, водонепроницаемые. А тетя их купила и вручила ему со словами: «С днем рожденья, Коленька, тебе уже 10 лет, и пора привыкать к настоящим мужским штучкам».

Вчера  она уехала  на свою Камчатку, и сейчас Пшеничкин был совсем один в полуподвальной квартире из четырех комнат – бывшей «коммуналке», где окна имелись только в маминой спальне.  Колька растерянно пошарил среди книг на этажерке, заглянул под кровать и даже вынул стельку из сандалий, будто искал не часы, а острый камешек, мешавший при ходьбе.

Конечно, Пшеничкин догадывался, куда исчез тетин подарок, но упрямо продолжал поиски, с громкими вздохами переставляя стулья и выдвигая скрипучие ящики «многоэтажного» комода.

Когда через год  снова приедет в отпуск тетя Марина, Колька придумает, что уронил часы в реку, гуляя по набережной.

— Коля, иди сюда! Ты мне нужен!

Визгливый голос прервал Колькино воспоминание. Появилась мать.

С первого взгляда Пшеничкин понял, что она находится в том пограничном состоянии, когда поиски новой выпивки делают ее на короткое время изобретательной, общительной и даже более любезной, чем обычно. Вот и сейчас мать стремительно перемещалась из комнаты в комнату, на ходу заглядывая в различные ящики и тумбочки, которых было немало в квартире.

— Где мой паспорт? Я не знаю, где мой паспорт…Коля ты не видел мой паспорт? Ну, пожалуйста, помоги мне найти паспорт…Ты голодный? Я сейчас картошки сварю! Ах, нет, мне надо срочно пойти в одно место. А где тетя Марина? Пусть приготовит тебе завтрак…

Мать неожиданно уставилась на Кольку, как будто видела его впервые в жизни.

— А почему ты не в школе?

— У меня же каникулы…

— А-а…Конечно, каникулы… У всех детей летом каникулы…Ладно, я пошла по делам…Поцелуй маму, ну!

Пшеничкин демонстративно отвернулся, до боли кусая губы. Ему хотелось крикнуть матери в лицо, что она пьяница и врунья, и что когда он вырастет, то уедет от нее на далекую Камчатку к тете Марине. Лишь бы не видеть больше никогда этих мутных глаз, похожих на зеленое стекло бутылок, которые он собирал для матери по всему городу.

— А что случилось? Чего мы губки надули? – мать развернула Кольку к себе,  источая перегар вперемешку  со сладкой парфюмерией.

Пшеничкин  задумался и решил  рассказать о пропаже часов. А вдруг мать машинально сгребла их в сумочку, вместе с нужными ей вещами? Его так возбудила эта мысль, что он потащил мать за руку в свою комнату, гневно указывая на этажерку, будто она была во всем виновата…

— Вот здесь они  лежали, а теперь, видишь,  их нет! Куда они могли деться?

Колька с надеждой заглянул в лицо матери. Она непонимающе посмотрела на этажерку, потом —  на Пшеничкина,  и, отведя глаза в сторону, вышла из комнаты, буркнув на ходу:

— Я не брала!

Колька догнал ее, затряс за руку…

— Мама, они же командирские…Там танк на циферблате…Найди их, ну, пожалуйста, я тебя очень прошу…

— Чего ты пристал ко мне! Не знаю я, где твои часы! Наверное, потерял где-нибудь, а теперь… виноватых ищешь?! – возмущенно воскликнула мать и ушла, громко хлопнув дверью.

В глазах у Пшеничкина стало горячо и мокро. «Виноватых ищешь?!» — эти слова ударили его, словно кулак незнакомого мальчишки, с которым несколько дней назад  Колька подрался из-за права первым прыгнуть с «тарзанки» в реку.

Тогда тоже было больно, но не так, как сейчас.

Вытирая слезы, Пшеничкин вбежал в свою комнату, запер дверь на щеколду и достал из школьного ранца потрепанную толстую тетрадь с надписью на голубой обложке  — «СПИСОК».

Год назад, когда мама забыла про Колькины именины и  весь день пила водку в соседнем дворе, Пшеничкин поначалу сильно огорчился, а потом взял да и составил список самых обидных для него маминых поступков за последнее время, озаглавив его «ЭТА МАТЬ».  Тогда получилось 5 предложений.

Как мама приготовила  плохой обед из брикетов острого супа и сладкого киселя. Как вырвала листы из  учебника математики и сделала из них кульки для продажи семечек. Как пыталась обмануть участкового врача, что у нее стенокардия, хотя перед этим выпила 3 бутылки портвейна.  Как обругала и швырнула солонку в Геннадия Георгиевича – учителя физкультуры, который пришел узнать, почему у Кольки нет спортивной формы. Как пьяная повела Кольку в зоопарк и до вечера проспала на газоне у клетки с енотами, пока сторож не растолкал ее.

С тех пор  этот список удлинился вдвое и теперь занимал целых два листа.

…Пшеничкин полистал тетрадь и остановился на страничке, с надписью «ДРУГАЯ МАМА». Здесь списка не было, потому что  Кольке пока так и не удалось описать буквами воспоминание о той ДРУГОЙ МАМЕ, которое  волновало его  каким-то неясным, трепетным ожиданием и  наполняло полуподвальную квартиру теплыми,  разноцветными лучами, стоило лишь зажмуриться и прошептать: «Другая мама»…

Картинка из прошлого была такой яркой и четкой, что Пшеничкин мог рассмотреть каждую деталь, словно под увеличительным стеклом…

…Вот сквозь закрытые внутренние ставни пробиваются узкие полоски рассвета, в котором кружатся пылинки. Через комнату движется чей-то силуэт. Это мама. Она раздвигает ставни, и  комната озаряется сине-белым искристым светом. У мамы черные,  длинные волосы, розовая ночная сорочка до колен. Она садится за столик у зеркала, причесывается. Мама догадывается, что Колька только делает вид, что спит и  внимательно наблюдает в зеркале за маленьким мальчиком на большой железной кровати… Его закрытые глаза приоткрываются до хитреньких щелочек… В тот же миг мама  оказывается совсем близко, подхватывает Кольку на руки, кружит его с веселым криком:

 — А кто этот хитрый мальчик? Как же его зовут?

Потом усаживает Кольку себе на колени, заглядывает в глаза,  крутит завитки на его соломенно-желтой голове, и щекочет ласковым шепотом ухо:

 — Это Колька-фасолька…Нос-курнос…Мой сыночек…

Как часто потом Пшеничкин хотел увидеть именно такое мамино лицо, услышать именно такие ее слова, ощутить именно такое прикосновение ее руки…Но ЭТА МАТЬ была так непохожа на ту ДРУГУЮ МАМУ из далекого синего утра…

Громко вздохнув, Колька вернулся к страничке «ЭТА МАТЬ»,  и дополнил список тремя словами —  «УКРАЛА  МОИ ЧАСЫ».  Подумав немного, он перечеркнул слово «УКРАЛА» и дописал сверху «ВЗЯЛА».

Возможно, он рассчитывал, что ДРУГАЯ МАМА  таким же синим утром,  однажды вернется в его жизнь и, проснувшись, он найдет на этажерке свои командирские часы.

…Колька Пшеничкин  стал театральным актером. Его мама умерла от алкоголизма в возрасте 52-х лет. Когда Колька решил поставить на могиле матери мраморное надгробье, он не смог найти на кладбище место, где ее похоронили. 

(7 оценок, среднее: 2,14 из 5)

Загрузка...