Аниса Сабири, 25 лет. Родилась 29 августа 1991 года в г. Душанбе (Таджикистан). С 13 лет начала литературную деятельность, публиковалась в изданиях Союза писателей Таджикистана и за рубежом. По настоянию родителей, окончила юридический факультет Московского Университета МВД России, с отличием, в звании старшего лейтенанта милиции. По окончании университета вернулась в Таджикистан, где занялась антропологическими исследования по этнологии таджиков. В 2011 году покорила 6-тысячную высоту на Западном Памире. С 2013 по 2016 г. вела активную социальную деятельность, стала автором серии критических публикаций в прессе (в том числе о сносе Русского Драматического театра в Душанбе), участником всемирной выставки фотографов в Турции (Конья), автором литературного сборника «Град безумия» (Деванаград). В 2014 г. выступила официальным спикером Всемирного Конгресса Писателей ПЕН клуба, заявив о сложных условиях деятельности женщин-писателей Центральной Азии. В 2016 году поступила в Московскую Школу Нового Кино, обучалась в мастерской режиссера и сценариста Ираклия Квирикадзе, а также оператора и режиссера Фреда Келемена.
Отрывок из произведения «Четки»
Ты встретил меня ароматом блуждающей осени,
запутавшейся в чадре моего одиночества,
расписанного розами
из сада бунтарства…
а чадру я надела из любви к розам..
Ты встретил меня, омытую
слезами тоски по Дому —
по твоему Дому,
от которого нас оторвали,
будто младенцев от Кормилицы…
Остановка в моей голове
нарушила хаос.
Красный, красный, красный —
заладила дорожная лилия…
позеленевшие, лепестки ее напугали..
Куда иду?
Глаза мои завязаны..
кто это —
такой смелый,
решивший опустошить кувшин,
и сделать его несчастным…?
Но кувшин, открытый и опустошенный,
более опасен, чем наполненный —
когда ветер целует его,
он поет,
и стенания его громче,
чем в стенах закупоренное вино,
взывают о юдоли…
Тёмная комната,
в которую вошла я —
в которую меня затащили,
как рабыню, украденную из дворца свободы,
ты так громко молчишь о борьбе,
которую в силах освоить
лишь бунт безусловности..
Из этой темницы мне удалось подглядеть,
как вору сквозь замочную скважину,
и ледники, которые я увидела,
застали меня врасплох —
они рыдали косами рек,
но их слезы были слаще сахара,
потому что слезы —
это радость, покидающая склоны
на пологие долины печали.
В этой стороне, где окна занавешены
от глядящих зорко,
вор — каждый, кто имеет зрение.
Море, в которое мы заплыли,
оказалось пустыней.
Думая, что машущие руками тоже плывут,
в нем утонули.
Кто-то сверху решил рассыпать хлопок,
и впитавший слезы матерей,
он сделал обнаженную землю мокрой..
этот снег превращает мои волосы в белые локоны.
но как же мне теперь смотреть на пшеничные поля,
на которые раньше они были похожи…..?
Густой туман.
Трупы муравьев разбиваются,
скатываясь
ко дну ущелья.
А мы все топчем, топчем,
думая,
что земля ровная.
Твоим ароматом расписаны ступени
пройденной лестницы.
Я посетила эту галерею,
ничего не понимающая в искусстве Знания,
И поняла, что запахи исчезли на фоне
журчащего аромата,
вкрапленного
в ковер Возвращения..
..в ковер пребывания..
…в ковер, несущий к истокам
единственно возможного пути..
..в ковер любви,
в ковер опалённый,
и сделавшийся сильнее
от танцующего пламени…
И если ты спросишь у меня сейчас,
что знаю я о себе,
то рыба, вплетенная в густые косы млечных вод,
расскажет тебе более моего
об истинном цвете неба..
(6 оценок, среднее: 2,33 из 5)
Загрузка...