Александр Дмитриевич Савостьянов – коренной клинчанин, родился 17 декабря 1963 года в семье рабочих.
В 1981 году успешно закончил среднюю школу №5 им. Островского и в том же году поступил в Брестский инженерно-строительный институт на архитектурный факультет по специальности «Городское строительство».
После окончания института в 1986 году возвратился в родной город и долгое время работал в комитете архитектуры, архитектурно-планировочном бюро г. Клинцы. Стихи начал писать в девятом классе. В 1980 году местная газета «Труд» опубликовала первую подборку стихотворений. В дальнейшем стихи и проза публиковались в международном авангардном журнале «Тело Поэзии» на Мегалите, журнале литературного и художественного авангарда «Другое полушарие» (г. Москва), всесоюзном журнале «Рабочая смена» (г. Минск), литературных журналах «Наше поколение» (г. Кишинёв), «Поэзия», «Российская литература», «Контрабанда» (г. Москва), «Порог» (г. Кировоград, Украина), «Босиком по радуге» (г. Санкт-Петербург), «Десна» (г. Брянск), антологии «Золотая строка Московии», антологии «Брянские литераторы» и других журналах и альманахах, в областных газетах Бреста, Гомеля, Брянска. Член Союза брянских литераторов, Русского литературного клуба, клуба Слава Фонда ВСМ и Футурсобрания. Лауреат и Премьер Магистр Международного Фонда ВСМ. Награждён памятной медалью «50 лет космонавтике». Лауреат 5–го Международного конкурса детской литературы «Пегасик–2013» – 1 место в номинации «Разные жанры», финалист национальной литературной премии «Народный писатель – 2015, 2016», «Народный поэт – 2016», Серебряное Перо Руси Международного конкурса «Национальная литературная Премия Золотое Перо Руси–2016», победитель и лауреат конкурсов «Поэзия верлибра 2013-2016», организованного Московской областной писательской организацией и журналом «Поэзия», дипломант Восьмого Международного конкурса хайку-2016.

Отрывок из романа «Звёздные хроники, или Сверхновый Завет»

Воля случая
«Я забыт в сердцах, как мёртвый;
я – как   сосуд  разбитый»…
Псалтирь (30:13)

За два тысячелетия до  Рождества Христова и за три с лишним тысячи километров  к западу от побережья Южной Америки…
Пуп Земли – самое уединённое место на планете.
И   безбрежный океан вокруг…

Агаполо    тяжко   вздохнул – пожизненная ссылка в окружении таких же несчастных, как и он, на необитаемом острове с потухшим вулканом означала крушение всех его надежд… Отсюда не убежишь – некуда бежать! И не улетишь – он не птица…
Правда, им оставили кой-какую провизию – поддержать их на первых порах.   И набор нехитрых инструментов для выживания. Вот и всё.… Ну а дальше – живите, как знаете! И Агаполо снова вздохнул.
– За что такая жестокость? – Обратился он к Лонелохо, с которым когда-то бок о бок гнул спину в подземных шахтах, добывая золото и алмазы, выплавлял олово и бронзу на материке. – Мы тут умрём!
– Дабы впредь неповадно было! – Лонелохо безразлично пожал плечами, краем глаза наблюдая за тем, как воздушные корабли один за другим поднимались вверх и растворялись в безоблачном небе. – Боги оставляли своих провинившихся слуг на произвол судьбы…
«За откровенное хулиганство, повлёкшее за собой многочисленные жертвы!» – Так сказал сам  Это’т, самый главный из богов. Сказал так, как будто подписал им всем смертный приговор. Немудрено, что Агаполо тогда очень сильно удивился – ну не знал он, что у богов иной меры наказания, кроме как многолетнего заточения или пожизненной ссылки-то и нет…
Агаполо не знал – смеяться ли ему или плакать. Выручил Лонелохо.
– Уже темнеет, – как бы между прочим, констатировал он. – Пойдём, перекусим тем, что Это’т послал! И спать…
Какой уж тут сон! – Вяло запротестовал Агаполо, но от поданного куска не отказался и вскоре попросил другой. В то время как почти у всех просто пропал аппетит, Агаполо всё никак не мог насытиться. Оригинальный способ подавления нервного стресса вскоре дал о себе знать, и Агаполо ударился в приятные воспоминания.
– А помнишь?.. – Добродушно икая, удовлетворённо вспоминал он очередной эпизод.
– А как же, помню! – Лонелохо тоже было что вспомнить – «Это он – Лонелохо – был бесспорным проводником отнюдь небесспорных идей  Агаполо! И когда Агаполо  наотрез отказался проливать пот во славу богов, его верный друг Лонелохо подбил к этому всех остальных. И подземный завод тут же вмиг опустел!» – Лонелохо зябко поёжился, не вникая в суть очередных разглагольствований Агаполо… – «Это он – Лонелохо – первым сел за волшебный штурвал, когда его старый друг Агаполо поделился с ним своей сокровенной мечтой захватить воздушные корабли и лететь с ним хоть на край света – куда глаза глядят! И не их вина, а скорее беда, что пока Лонелохо искал подходящие ориентиры на горизонте, кто-то то ли по недомыслию, то ли по злому умыслу засветил этот режущий луч и повёл им по этой пустынной равнине. И понесло!» – Лонелохо с раздражением сплюнул. – «Насмехались над богами, безрассудно уродуя землю лихо закрученными спиралями и всякой чепухой. Взять хотя бы ту гнусную обезьяну с безобразно закрученным длинным хвостом!»
– Столько кораблей столкнулось, сколько людей разбилось.… Стоило ли эту ерунду городить? – Лонелохо был вконец разочарован.
– Воля случая… – Агаполо тоже вспомнил тот недавний конфуз – огненные лучи постоянно накладывались и пересекались друг с другом, но воле случая было угодно сохранить эти трагикомические картины в небезызвестной пустыне Наска на века, а их сумасбродных создателей послать… куда подальше! Пуп Земли станет островом Пасхи – именно островом Пасхи назовёт Пуп Земли адмирал Роггевен в 1722 году. Но то будет потом…
… А на следующий день, проведя сумбурную и бессонную ночь, Агаполо   решил действовать. Он просто решил загладить свою вину перед богами. Весьма    необычным способом, достойным уважения, дабы обратить на себя внимание –  Агаполо твёрдо уверовал в то, что его почин будет тут же поддержан всеми и со временем замечен богами. Прихватив с собой ультразвуковой нож, Агаполо  отправился на поиски подходящего материала для предстоящей работы. И вскоре нашёл то, что искал – в кратере потухшего вулкана.
Встревожившись неожиданным исчезновением своего закадычного друга, Лонелохо вскоре нашёл своего Агаполо – в импровизированной каменоломне. Агаполо резал скалу с такой страстью, что у Лонелохо создалось ложное ощущение, что перед ним не скала, а глина.
– Что это ты, с места – и сразу в карьер? – Осторожно поинтересовался он, с любопытством рассматривая ещё не завершённую нескладную статую с невероятно вытянутыми ушами и несоразмерно вздутым животом. – И куда ты её потом?
– Установим на побережье! – Ты поможешь мне или нет?
– Помогу, Агаполо, – безропотно согласился с ним Лонелохо. – Мы все поможем тебе! Только зачем?
– А что, ты знаешь другой выход? – Вдруг ополчился на него Агаполо. – Охотиться на пролетающих птиц? Или сходить с ума?! – Агаполо знал, что говорить.
…Корабль видели многие, и на всеобщую галлюцинацию это было непохоже, и на мираж тоже – все явственно слышали давно подзабытый ими вибрирующий звук бешено вращающихся лопастей винтов.
– Это Тот… тот самый Тот! – Агаполо был в полном отчаянии.
– Что Тот, что Это’т – всё едино! – Хмуро обронил оказавшийся рядом с ним Лонелохо. – Зря стараешься, Агаполо…

– Не по-божески это, брат! – Тот укоризненно закачал головой. – Не для того мы создавали людей, чтобы гноить их заживо посреди океана.
– Ты там был? – Нехотя отозвался Это’т. – Что ты видел?
– Много статуй вдоль побережья – покаяние в камне, брат!
– Это как понимать? – Это’т досадливо поморщился, недоумённо передёрнув плечами.
– Мы ещё здесь, спасите нас, заберите нас отсюда!
– Ну и забирай! – Это’т сделал великодушный жест. – Если они там действительно все раскаялись…
Тот недоумённо поднял брови.
– Новое месторождение залежей алмазов! – Пояснил Это’т. – Ты не возражаешь, брат?!

– Сам Это’т, учитывая ваше откровенное раскаяние в злополучном инциденте, – молодой бог с содроганием покосился на однообразные скорбные лица каменных истуканов вдоль береговой линии. – Послал меня сообщить вам, что ваш глас услышан, и вы прощены! Всем подготовиться к посадке на корабли! Повторяю – всем подготовиться…
Тысячи людей, подталкивая друг друга, тут же устремились вперёд.
– Без паники! – Молодой бог тщетно пытался перекричать восторженно ревущую толпу. – Места хватит всем…
Лонелохо оглянулся – Агаполо среди них не было…
Лонелохо нашёл своего Агаполо – заваленного грудой камней, с застывшей улыбкой на устах. В остекленевших глазах Агаполо отражалось ультрамариновое небо – Агаполо уже собирался уходить, когда произошёл этот странный обвал. Вот уж поистине воля случая…
– Мы тут умрём… – Вспомнил вдруг Лонелохо пророческие слова Агаполо, и беззвучно заплакал. – Воля случая! – Беспрестанно повторял он.
Лонелохо очнулся только тогда, когда последний корабль оторвался от поверхности острова, оставляя его наедине со своим мёртвым другом. Никто так и не вспомнит о них…
И опять-таки воле случая было угодно сохранить каменных исполинов на века. А Лонелохо…
Лонелохо сошёл с ума. Лонелохо бросился на прибрежные скалы.
Десятки незавершённых статуй в карьере – это его немой укор всем нам…

(18 оценок, среднее: 3,17 из 5)

Загрузка...